Шекспир все-таки не писал своих пьес? Еще один факт для Антистратфордианцев

Уверен, что любой культурный человек слышал про так называемый «Шекспировский вопрос», суть которого заключается в том, кто написал пьесы (и сонеты) Шекспира.

Точнее, даже вот так для начала: а писал ли Шекспир все, что ему приписывается? Забегая вперед, придется признать, что ответа мы никогда не узнаем, но эта теория заговора хороша тем, что каждая сторона — правая.

Аргументы антистратфордианцев, или тех, кто отказывает Шекспиру в каком-либо таланте, звучат убедительно. Но и сторонники Шекспира говорят вполне логичные вещи, так что истины мы не узнаем никогда. Я все же примыкаю к лагерю «заговорщиков», поэтому хочу поделиться одним наблюдением, которое обычно не сразу возникаем в этом споре и предложить имя автора произведений Шекспира.

Два слова о «Шекспировском вопросе»

Сомневаться в том, что Шекспир не писал того, что мы ему приписываем, начали его соотечественники, но довольно поздно: веке в XIX. Некоторые удивлялись отсутствию каких-либо книг в библиотеке Шекспира (вспомним, например, библиотеку Пушкина на Мойке, 12).

Этот факт не увязывался с тем, что Шекспир весьма точно передавал подробности городов, где «встречали нас события». Или, к примеру, вопрос: а где рукописи, черновики? Вспомним архивы того же Пушкина! Известно, что едва ли не единственная рукопись, которая дошла до нас, — это завещание Шекспира, где он оставляет жене «вторую по значимости кровать». Судьба первой — неизвестна…

Сегодня все эти аргументы опровергаются: мол, и время прошло много… Плюс многие пьесы Шекспира — бродячие сюжеты, откуда и могли быть заимствованы подробности, так что, как говорил Евгений Леонов устами своего героя: «Хотите — верьте, хотите — нет».

Среди предполагаемых «авторов Шекспира» звучало много фамилий, включая Кристофера Марло, например. Одиозная фигура, талантливый литератор, который погиб при загадочных обстоятельствах в год… выхода первой пьесы Шекспира. И многие другие.

И среди этих других — Роджер, 5-й граф Рэтленд

Несмотря на то, что нам это имя скорее незнакомо, отчего-то именно он сейчас выглядит самой подходящей фигурой на роль Шекспира. Исследователи проанализировали биографию Рэтленда, и вот, что выходит: он путешествовал, был культурным, образованным, знал многих литераторов.

Поразительно, но в университете его сокурсниками были датчане с фамилиями Розенкранц и Гильденстерн, университетскими товарищами Гамлета, как-никак. А это не вот прям «Иванов» и «Сидоров»! Ну и так, по мелочи: например, Рэтленд сидел в заключении пару лет — единственные пару лет, на которые Шекспир прерывался в творчестве. Сам Рэтленд, говорят, имел дружеское прозвище: что-то вроде «трясущий копьем». Догадаетесь, как переводится?

Ну и прочие мелочи, типа год завершения карьеры Шекспира совпал с годом смерти графа (1612). Впрочем, это все вы найдете в любой Википедии, но есть еще одна деталь, которую не всегда упоминают, а она — не менее интересна.

Второе имя Рэтленда

Возьмем 85 сонет Шекспира, который стартует так:

«My tongue-tied Muse in manners holds her still», — Моя муза ведет себя тихо и сдержано в манерах… Наши великие переводчики слову «манеры» не придают особого значения:

1. Моя немая муза так скромна, — Маршак
2. Взгрустнув, молчит моя задумчивая Муза, — Гербель
3. Безмолвна Муза скромная моя, — Финкель

И так далее. Впрочем, манеры встречаются еще несколько раз в «Сонетах». Например, в 39:

O, how thy worth with manners may I sing, When thou art all the better part of me?

Тут все еще более двусмысленно: мол, как же мне хвалить твои достойные манеры, когда ты — есть лучшая часть меня… Мы, вроде как, одно целое.

Всплывают «манеры» и в стихотворении Бена Джонсона памяти Шекспира, и тоже всплывают весьма странно, а перевести это можно двояко:

Of Shakespeares minde, and manners brightly shines In his well toned, and true-filed lines

Фактически, буквальный перевод, по-хорошему, должен звучать так:

<…> и манеры ярко сияет

То есть один из видных литераторов допускает весьма грубую ошибку, не согласовав время. В нашем переводе В. Рогова^* строки имеют такой вид:

Шекспира ум и нрав живет в веках В законченных, отточенных строках.

Опять же, по-хорошему, тут бы «живут в веках», но переводчик сохранил исходную форму времени. Так вот ученые сложили один плюс один и выходит вот, что.

Дело в том, что Мэннерс — второе имя того самого графа Рэтленда, то есть его полное имя: Роджер Мэннерс, 5-й граф Рэтленд, и тогда грамматически все становится на свои места, да и в самих «Сонетах» появляется больше логики: мол, зачем же мне хвалить тебя, Мэннерс, если мы одно целое…

А Джонсон пишет примерно следующее:

«И Мэннерс сияет в его отточенных строках».

• * — Рогов Кирилл Юрьевич признан(а) иностранным агентом