Обзор фильма «Тропы славы»: чем глубже в тыл, тем отважней ястреб

Первая Мировая Война до сих пор является символом бессмысленности военных конфликтов и их жертв. Неудивительно, что это настолько популярная декорация для антивоенных картин. И неудивительно, что лучший мастер антивоенной риторики начинал именно с них. Тропы славы стали первым звоночком, через который проклюнулся невероятный талант мастера. Нуарным шедевром «Убийство» (The Killing) он доказал, что умеет оформить сцену, антивоенным бриллиантом «Тропы славы» (Paths of Glory) – что придаст этой сцене недосягаемую глубину. «Тропы славы» не из тех картин, что имеет преимущественно историческую ценность. Она вневременная, ее можно смело смотреть, и поражаться деградации современного кино.

Завязка

Фильм стартует с описания тяжелого положения, в котором оказалась Франция на момент 1916 года, и шикарных апартаментов, в которых действующий фронтовой генерал Поль Миро (Джордж Макреди) обсуждает с начальством боевые действия в плоскостях потребностей фронта и его карьерного роста. В итоге обе эти плоскости сталкиваются в непримиримой схватке, избрав в качестве поля боя исписанное шрамами лицо генерала. Увы, в отличие от ситуации на фронте силы слишком неравны. Фильм длится полтора часа, а сцена — считанные минуты. Но этой малюсенькой чайной ложечкой Кубрик ковырнул такую кучу удобрений, что смердеть она будет до самого финала, который настолько шедеврален, что позволит скрасить картину, убрать всю горечь, и в итоге заставит вас с надеждой улыбнуться.

Мысль высказана максимально объемно, а посыл протянется через весь фильм, так что великолепный полковник Дакс, в исполнении Кирка Дугласа, на фоне знаменитых лунных пейзажей когда-то цветущей Родины и усталых лиц ее отважных защитников, может смело украсть весь оставшийся фильм. Его ждет отчаянная борьба за жизни своих бойцов как в схватке с врагом, так и с перекладывающими свою ответственность на их плечи генералами. В обеих битвах бравый полковник терпит неудачу, несмотря на отчаянное сопротивление до самого конца. Маленькая камерная сцена, растянутой на вторую половину фильма, позорной гибели героических солдат, будет преследовать еще долго по его завершению. Безрассудные решения снимают кровавую жатву с храбрости собственных солдат, а вопиющая несправедливость изящными мелкими штрихами рисует яркую картину бессмысленности этой войны на самом фундаментальном уровне.

Кубрик умеет сталкивать между собой актеров и персонажей. Мотивация, логика, злая судьба – персонажи всегда найдут в чем между собой не согласиться, будь то дружеский солдатский спор или давняя вражда. И можно быть уверенным, что ни одна искорка конфликта не потрачена в пустую. Почва на которую она попала может полыхнуть в любую секунду. Актеры смотрятся в кадре настолько же великолепно, как звучат их реплики. Конфликты персонажей, мнений, характеров происходят постоянно: в штабах и блиндажах, на судах и даже в камере смертников. Разница между характерами персонажей проявляется в их репликах, тону разговора, в их обмундировании, даже в том, как они выполняют приветствия.

Бой

В обжитых блиндажах развертывается великолепное противостояния трио архетипов персонажей: карьериста генерала, подхалима адъютанта и настоящего полевого командира. Образованный и начитанный полковник Дакс с лихвой компенсирует ограничения уставных отношений тонким юмором, сбивая все удовольствие, которое приносит генералу подхалимство майора-адъютанта. Четко бросается в глаза как тяжело дается генералу каждая новая шуточка Дакса, и как бравый полковник все менее ему нравится. Но перед атакой генерал вынужден максимально делать вид (в первую очередь перед собой), что его солдаты — не ресурс его личного карьерного роста, посему он прибегает к более тонким дипломатическим уловкам в поисках подхода к полковнику. Создавая при этом новый контраст, между проникнутым патриотом генералом Миро и гораздо более практичным полковником. Пока что это не говорится прямо — в словах генерала чувствуется доля правды — зрителю просто предлагают самому сделать выбор между патриотом слова и патриотом дела.

Последующие события боевых действий иллюстрируют отношения между солдатами, сохраняя при этом общий тон отношений по нисходящей. Отважные солдаты вынуждены исправлять и ошибки своих командиров карьеристов, и платить за них своей кровью дважды.

Кубрик максимально постарался передать дух как солдатских будней, так и боевых действий. Это не только захватывает внимание, но и внушает особое чувство веры в происходящее, которое преследует до самого финала. Темная ночь разведчика. Впереди неизвестность; сигнальные ракеты; далекие пулеметные очереди; бросок гранаты. Утро наступления. Разрывы артиллерийских снарядов; сплошная волна боевых криков солдат; ловящий паузы между громом разрывов, визг офицерского свистка; все тот же далекий стук пулеметов. Выпивающий в блиндаже генерал, и не кланяющийся взрывам отец-полковник. И последний штрих шедевра — офицер артиллерии, отказавшийся выполнять преступный приказ, несмотря на угрозу расстрела.

Суд

Политическая и военная близорукость, невежество накладываются на обдуманные циничные решения, которые в свою очередь натыкаются на стену непонимания со стороны простого человеческого благородства. На экране слишком много всего этого на минуту времени.

Французский солдат весь фильм видит только убивающих их товарищей французов. Будь-то трус офицер, бросающий гранату вслепую; тот же самый офицер, отправляющий невинного солдата на трибунал; и расстрельная команда которой командует все тот же офицер. Враг-немец в кино обезличен, главный противник полковника, которому он смело будет смотреть в глаза до самого конца, носит военный мундир и лицо брата-француза. Полковник Дакс способен поколебать своими словами самое бессовестное сердце, но он не может остановить уже выпущенный из ствола снаряд. 

Свет в конце тоннеля

Единственный представитель германской стороны, с которыми столкнутся герои фильма станет красивая немецкая девушка — боевой трофей французской армии. Простотой, с которой она поет Der treue Husar (предположительно) на ненавистном бойцам вражеском языке, девушка разглаживает суровые, жестокие черты лица солдатских лиц, и возвращает светлую улыбку на уставшее от всего мира лицо полковника. Сколько лет прошло с тех пор как я впервые увидел эту сцену, но до сих пор эта песня и голосовой аккомпанемент, не знающих языка, французских солдат для меня звучит как гимн мира.

Итог

Сейчас по прошествии уже столетия, с осознанием результатов и особенно последствий Первой Мировой Войны, мы можем с уверенностью сказать две вещи. Она была неизбежна… и не принесла разжигавшим ее участникам ничего кроме горя. Но всегда с любой стороны: России, Англии, Франции, Германии, Австрии — найдется отважный шапкозакидатель, и что хуже всего обычный человек, который первый пострадает от последствий, но который все равно поддержит закидателя.